Реорганизация колхозов и совхозов и положение сельского хозяйства в России
Мы продолжаем изучать процесс разрушения сельского хозяйства в России за последние тридцать лет. Ранее мы уже публиковали материалы, связанные с этой берущей за душу темой:
- Земельная реформа Ельцына и ее результаты спустя десятилетия
- Китайский агрокомплекс в Пензенской области
И, хотя это – только капля в море, мы не будем останавливаться на этом.
Россия до Революции была аграрной страной, огромную долю её населения составляли крестьяне. В советские годы страна наша стала промышленной державой, но не утратила и даже укрепила сельское хозяйство. Либералы разных мастей, конечно, будут доказывать, что нас самом деле оно лежало в руинах, и что Советский Союз закупал зерно.
Но всем очевидно, что наше сельское хозяйство погибло уже после перестройки.
Процесс его целенаправленного уничтожения сложен и многогранен. Восстановить его, значит сложить огромное мозаичное панно из множества крохотных деталей. И сейчас мы становимся на одном важном пазле, а именно о постановлении правительства РФ «О порядке реорганизации колхозов и совхозов», принятом 29 декабря 1991 года и подписанном Б.Н. Ельциным.
Здесь мы проанализируем этот документ и постараемся определить, чем именно он был чреват. И, хоть он утратил свою юридическую силу ещё в январе 2003 года, но успел сыграть свою историческую роль [ текс документа доступен по ссылке: О порядке реорганизации колхозов и совхозов ].
Постановление требовало:
«…до 1 января 1993 г. провести реорганизацию и привести свой статус в соответствие с Законом РСФСР "О предприятиях и предпринимательской деятельности", другими законодательными актами и перерегистрироваться в установленном порядке».
Напомним, что постановление было подписано в конце декабря. А завершить все мероприятия планировалось к первому дню 1993 года, то есть на реализацию такого масштабного законопроекта был выделен всего лишь один год и три дня!
Такая же спешка видна во всём.
Например, инструкцию «…о порядке передачи, продажи и сдачи в аренду имущества колхозов и совхозов» Министерству сельского хозяйства было поручено подготовить всего за месяц, к 1 февраля 1992 года (п. 7), а осуществить банкротство нерентабельных предприятий, следовало за один только I квартал 1992 года (п. 14).
Видимо, добрые авторы «Положения» озаботились тем, чтобы к весне некоторым жителям села не надо было тратить силы на вспашку и сев. В народе на этот счёт есть поговорка: везёт как субботнему утопленнику: баню топить не надо.
Согласно «Положению», земли, находящиеся в пользовании колхозов и совхозов подлежали приватизации, а сами колхозы и совхозы – реорганизации (п. 2). Для того чтобы осуществить и то и другое создавались специальные комиссии.
В их состав предполагалось включить представителей местных органов власти, администрации колхозов и совхозов, трудовых коллективов, районных управлений сельского хозяйства, комитетов по земельной реформе и кредиторов, причём организация этих комиссий возлагалась на председателей колхозов и директоров совхозов (п. 3). Далее, для удобства будем называть их реорганизационными комиссиями, хотя в документе такого словосочетания нет.
Весьма примечательно в этих пунктах то, что земля, которая при советской власти принадлежала государству, в кратчайшие сроки должна была превратиться в частную собственность. Даже при формальном сохранении колхозов и совхозов, они не могли быть тем, чем были раньше, потому что становились собственниками земли и прочего имущества. А значит, на предприятиях, волей-неволей, должны были пустить ростки капиталистические отношения.
Кстати, пресловутые ваучеры появились только в августе 1992 года, когда приватизационная кампания на селе уже шла вовсю.
Стоит также обратить внимание на состав комиссий. Наравне с представителями трудовых коллективов, туда входили все виды начальства, какие только возможны в сельской местности. А в период перестройки туда проникло великое множество людей, бредивших либеральными идеями. Да и начальство колхозов и совхозов, тоже, в большинстве своём, было склонно поддерживать линию президента, хотя, конечно были и исключения.
При этом, в «Положении» объявлялось, что все оборотные средства колхозов и совхозов составляют с этого мгновения общую долевую собственность членов колхоза или работников совхоза (п. 8).
Этот пункт не очень-то соответствует п. 4, согласно которому могла сохраняться государственная собственность на землю.
Но самое важное здесь то, что мы стакиваемся со странным положением вещей: по идее, вопросы о собственности на землю, о ликвидации или сохранении колхозов и совхозов и т.д. должны были бы находиться в ведении трудового коллектива, поскольку он и являлся коллективным собственником на землю.
Но зачем тогда было создавать эти реорганизационные комиссии (которые, по определению, создавались для приватизации земли!), да ещё и возлагать на них руководящую роль в решении всех вопросов?
Уж не здесь ли зарыта собака?
Видимо, именно эти комиссии и сыграли одну из главных ролей в разрушении сельскохозяйственных предприятий страны, поскольку позволили подменить мнение трудовых коллективов мнением руководства.
Наконец, п. 13 гласил, что предприятия, образовавшиеся при реорганизации колхозов и совхозов, имеют право покупать землю и имущество. То есть «Положение» проталкивало в жизнь частную собственность на землю, даже если люди были против неё.
Всё это происходило на фоне мощнейшей медийной пропаганды, гласившей, что нет большего счастья, чем крестьянско-фермерское хозяйство.
Конечно, «Положение» не было единственным нормативным актом, вводившим частную собственность на землю и её свободную продажу. Таких указов, законов и постановлений было великое множество.
Но уж очень показателен этот документ. Уж слишком он упорно и даже как-то нахально проталкивает приватизацию земли.
Результаты же превращения её в товар мы можем наблюдать на зарастающих берёзками полях и на прилавках магазинов, где лежит картофель из Египта и яблоки из Польши.
